Ее мычание, тревожное и протяжное, разносилось далеко вокруг. В нем были тоска и глубокое материнское горе. Она впервые переживала расставание с телочкой, которую в муках произвела на свет. Для нее это было сокровище, маленькое и беспомощное. Она успела только раз лизнуть ее в мордашку, затем на какое-то мгновение забылась, а когда очнулась малышку уже перенесли в другой отсек.
Так положено. Телочку теперь будут выпаивать из соски молоком. Жесткие законы.
Стоял летний сезон, корова должна ходить в стадо, питаться свежим витаминным кормом и давать молоко. А куда там коровке деваться с малым дитем?! Ведь малышку могли задавить взрослые животные.
У коровы Маринки – черно-пестрой породы, - многоудойной и плодовитой – это был не первый отел. Казалось, за многие годы она могла бы уже привыкнуть к своей доле, но нет. Что-то было на этот раз другое.
Раньше у нее появлялись только бычки, нескладные, грубоватые, а тут была нежная, мягкая дочка-телочка. И Маринка никак не хотела с ней расставаться, каждый день металась, искала свою малышку в стаде, в сарае, в поле, звала ее. Порой ее охватывал страшный гнев, она впадала в бешенство и искала, на ком бы его выместить: и нашла...
Почему-то ее выбор пал на пса-боксера, белого красавца Джима, приехавшего погостить на лето в фермерское хозяйство. Видимо, с ним она связывала все свои горести и невзгоды, а может ее попутал красный бык, год которого надвигался?.. Все может быть!
Как-то вечером, вернувшись из стада, она направилась прямо к конуре Джима и грозно опустив рога начала ее громить: разворотила стенку, снесла крышу. Пес увертывался от нее, прыгая туда-сюда. С таким явлением он столкнулся впервые и не знал, как обороняться, как действовать. Спасло его от явной гибели появление хозяев, которые набросили на шею буренки веревку и увели скандалистку в сарай. Там она грозно мычала, топала копытами, но потом успокоилась.
В другой раз, когда стадо возвращалось домой, я с хворостиной стояла у конуры Джима, готовая защищать его от нападок буренки. Маринка, увидев меня, косила глаза, но броситься на Джима не решалась. Постепенно ее бешеные порывы прекратились, и она успокоилась.